Девочка А, Девочка Б, без девочки С
закрытый эпизод
████
Это прошлое – уже альтернатива.
Упаду как доминошка, к смерти в лукошко
- Подпись автора
I'm not that nice
I'm mean and I'm evil
Don't call me nice
I'm gonna eat your heart out
СЕДОВ |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » СЕДОВ » Альтернатива » XX.XX.2018 пустые небеса
Девочка А, Девочка Б, без девочки С
закрытый эпизод
████
Это прошлое – уже альтернатива.
Упаду как доминошка, к смерти в лукошко
I'm not that nice
I'm mean and I'm evil
Don't call me nice
I'm gonna eat your heart out
[icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/e7/0d/56/439664.png[/icon][nick] Бесстрашная[/nick][status]• XII •[/status][sign]oh, if you judge us
we're all damned[/sign]
Влево-вправо, влево-вправо. Кресло скрипит, того и гляди, сломается? Да ничего с ним не будет. Олька-то низкая, худая, даром, что вертлявая. Здесь, наедине с Настей. Это важное уточнение. Ее и не узнать, если видеть только в школе или в кругу семьи. Будто пружину взводили-взводили, да только сейчас спустили, и она распрямилась и теперь вот болтается.
Потому что так оно и есть.
— А, — тянет она, и не очень-то понимает, зачем. Чтобы пауза не затянулась, продолжает первым, что приходит в голову: — Как ты думаешь... Когда человек рождается, это происходит зачем-то? —Вопрос впопыхах. Бессмысленный. Чтобы заполнить тишину собой, не только скрипом. Настя, прости, но лучше потерпи тупой вопрос, чем все снова подвиснет. — Не может же все быть напрасно. Прямо сейчас кто-то рождается, и кто-то умирает.
Она вдыхает, носом, но будто бы тихонечко всхлипывает. Нет, Оля не плачет сейчас.
— Целый мир судеб, целый мир жизней, от рождения и до смерти... Какая-то планета вертится себе по небесам, как остальные, но только на ней и есть те, кто могут смотреть на небеса и видеть созвездия. Разве может это все быть зря?
Оля перестает качаться. Кажется, она наплела чересчур много. Тоже — потому что обычно лучше молчать и не отсвечивать. Она ловит взгляд Насти, немного виновато, немного растерянно, будто ее саму удивили ее мысли. А за ними тянутся другие.
— Слушай, а... — прости, Настюш, еще более тупой вопрос на подходе. — Если бы ты могла... Если бы была...
Оля смущается. "Если бы ты была супергероиней со сверхспособностями?" Серьезно?
— Представь, что всему что-то угрожает. И что ты могла бы это предотвратить... Ты думаешь, эту планету стоит спасать?
Она неловко смеется, закусывает губу и пытается вжаться в кресло. Будто спрятаться. Так, как она прячется почти что всегда, и так, как не хочется прятаться сейчас. Но будто сболтнула лишнего. Так происходит всегда —
сложись все иначе, она бы, наверное, была самой болтушкой в их классе, да только их классу она не нужна ни болтушкой, ни мышкой-норушкой, ни безделушкой.
— и все накопившееся как-то выходит. В редкие минуты доверия.
А потом она каждый раз смущается. А что, если она злоупотребляет Настиным доверием? А что, если та относится к ней так же, как и весь остальной класс, просто слишком добрая? Или честная. Раз они в одной лодке, не гонит. Но что, если она тоже хотела бы, чтобы
д а ж е п р и н е й
фамилия Бесстрашной продолжала иронично контрастировать с ее поведением?
Если бы родители завели хотя бы котеночка, Оля бы мучала его такими вопросами, получая в ответ лишь мурчание.
Или ты задолбала бы и его и ходила бы расцарапанная.
От картины перед глазами даже смешно.
Настя накрывается с головой теплым пледом, пока школьная форма сушится на батарее.
Пары часов не хватит, но хотя бы что-то.
Оля не может сидеть спокойно, Настя – недвижима, и только равномерное клацанье клавиш телефона можно считать за признаки жизни.
Дома у Оли – хорошо и уютно. Оля и общение с ней – та маленькая часть несчастной жизни, которую можно назвать нормальной. Ещё есть █████, но сейчас её нет рядом. Всех их, по сути, объединяет только одно, но благодаря этому они вместе.
– Человек рождается на cтрадание, как иcкры, чтобы устремиться ввeрх.
Пиксель бьётся об пиксель, длиннющая змея распадается на части. Прости, больше никаких яблок, только стена, об которую ты убилась.
– Человек рождается для того, чтобы прoславлять Богa и испoлнять Егo вoлю на земле.
Бабушка не стоит рядом, но Настя отчетливо ощущает на себе этот тяжелый обвиняющий взгляд, сопровождаемый медленным кивком головы.
– Человек рождается для того, чтобы через испытания расти духовно и становиться сильнее.
Мама не стоит рядом, но Настя отчетливо слышит недовольное ворчание, плавно перерастающий в истеричный крик. Потому что она снова что-то натворила. Потому что она снова якшалась с кем не надо, даже если это единственные люди, способные её понять. Или те, кто вместе с ней разделяют дно.
Проходи через испытания.
Терпи.
Проходи через испытания.
Терпи.
Это замкнутый круг. Тут не выйти и не вырасти. Его не… преодолеть?
– Человек рождается ради блaгих дeл и для любви к oкружaющим.
И что-то в этом не даёт ей покоя. Что-то в этом «смысле» не сходилось с реальностью.
Не сказать, что остальное соответствовало, но именно здесь…
– Какой вариант тебе больше всего нравится?
Захлопывается телефон-раскладушка. Настя поднимает затуманенные глаза, скорее даже как у мертвой рыбы, на подругу.
Ей бы столько запала и столько бы веры. Веры в то, что не всё так плохо. Веры в то, что всё обязательно закончится.
И эта картина мира, уносящаяся далеко за пределы маленькой комнаты. Их двора. Их городка. Их области, страны, континента, земного шара, солнечной системы, млечного пути, рукава Ориона, Местного пузыря, Местного межзвёздного облака и Вселенной…
И вот они, люди, одни во Вселенной. Одни в Местном межзвездном облаке, Местном пузыре, рукаве Ориона, млечном пути, солнечной системе, земном шаре…
Одновременно проклятые и одновременно благословленные.
Ведь их жизнь именно такая. Благословленная, и поэтому люди хотят жить. Любить, прощать…
Одни, даже если кто-то сейчас за ними смотрит за пределом Вселенной.
Но что, если…
– Спасать… планету? – переспрашивает Настя тихо-тихо, будто шепчет самой себе. – Я не в праве такое решать. Я никак не смогла бы на такое повлиять.
Люди достойны жизни, какой бы она не была. Люди достойны продолжать своё существование. Люди находят в себе силы жить, несмотря на грехи. Поэтому, наверное, жизнь и благословенна?
Но что, если…
Ласточкина пытается укрыть слабый огонёк, поддерживаемый жалкими крупицами «нормального» и «хорошего». Скрывает и держит в руках, когда над ней в очередной раз издеваются и бьют.
Когда снова давят на святость, пытаются поставить на путь истинный, используя не только слова, но и силу. Используя унижение. И делают это люди, в которых точно ничего святого не осталось, если вообще когда-либо было.
– Но если бы это было возможно… Я бы ничего не стала делать.
Слабый огонёк, готовый потухнуть из-за того, что его слишком сильно сжимают.
Слабый огонёк, готовый потухнуть от дуновения пары слов.
— А ты?
Наверное, Оля спасла бы всех.
Но у Оли нет сил даже спасти себя.
Зато у них есть терпение. Очень много терпения. Бесполезного, никчёмного, жалкого.
– Кого ты готова спасти? И готова ли быть спасена?
[nick]Ласточкина[/nick][icon]https://i.postimg.cc/Y9gJ4ZV7/38a65a5cb0cb55bd740bccbb8ffa2646.png[/icon][sign]Вся эта жизнь — это такой себе анекдот
И пусть в финале не смешно, но я хотя бы жил грешно
Всё, что скопил — ничто, в главных ролях – никто
[/sign][status]Ничто не теплилось россыпью звёзд[/status]
Отредактировано Мила (2025-05-19 21:37:58)
I'm not that nice
I'm mean and I'm evil
Don't call me nice
I'm gonna eat your heart out
Что такое страх?
Когда Оля сжимается вся, целиком, стараясь занимать как можно меньше места в этом мире — это страх? Страх, даже если уже поздно не привлекать к себе внимания? Страх, даже если она уже попалась, и ее не выпустят из цепких когтей?
Почему страх должен — нет, даже просто мог бы — быть чем-то другим, лишь от того, что он бесползен? Разве страх может быть полезен? Разве что-то бывает полезным? Да, хочется сказать хотя бы самой себе. Но когда Настя смотрит на нее так, все, что Оля может подумать — это то, насколько взгляд Насти сейчас выглядит так же, как несколько часов назад.
Чего они боятся? Предков Оли не будет еще пару часов. Школы сегодня уже не будет. Своих Настя не увидит, пока не вернется. Почему то, что будет когда-нибудь — или где-нибудь — отравляет даже крупицы спокойствия?
Бесстрашная натягивает улыбку. Теребит простенькую висюльку — нет, не крестик. Скорее нолик — какое-то круглое, ничего не стоящее колечко.
— А это ведь... если подумать. Одно и то же?
С Богом в семье Бесстрашных отношения были натянутые. Праздники отмечались, но в церкви они были редко; Олю брали и того реже. Смешно? Но школа рассказала о Боге больше. Но тот Иисус, про которого Оля знала... Он бы, наверное, так и сказал бы? Возлюби ближнего, несмотря на все испытания, дабы устремиться вверх, и исполни Мой, именно так, с большой буквы, замысел. Оля всегда произносила слова, которые пишутся с большой буквы вопреки правилам, с особой интонацией. Даже когда думала.
— Может, даже каждая слабая букашка рождается зачем-то. Наверное, не чтобы возноситься и любить... Это, наверное, для людей. Но может, если бы маленькая мошка не прожужжала бы перед чьим-то ухом перед смертью, мир стал бы капельку, но хуже?
Это старшеклассница не Лейбница цитирует. Это ее переживания.
Может, так надо?
Но вообще тогда она, наверное, не справляется. Или надеяться, хотя бы на словах — это прославлять Бога?
— Прости, пожалуйста.
Потому что у Ласточкиной — готовый ответ. Даже на выбор. Какой-никакой стержень. А Бесстрашная пытается мямлить, чтобы его скрасить. И еще одно "прости", про себя, про то, что сказано будет только сейчас. Потому что:
— А если... А если бы это и было Его волей? Твоим ростом, благим делом, назначенным именно тебе? — еще про устремиться вверх через страдания, но это вариант, который Бесстрашной произнести страшно, и она его забывает. Может быть, даже слегка намеренно. — Ты ведь... Как поймешь? Что если права не имеешь, но это обязанность?
Бесстрашной страшнее с каждым словом. Они и так покрыты обязанностями с головы до пят. Особенно Настя об этом осведомлена... Ну или обложена, если никакого Бога и никаких других богов нет. А может, они есть, но злые? Хорошая шутка, правда? А ответить — все равно надо.
— Я не знаю. А если мне дали бы такую возможность по ошибке? А если я неправильно спасу? — прячет взгляд. Она бы, наверное, так же пошла спрашивать. Но вдруг, признайся она в этом, прозвучит, будто перед ней такой выбор уже стоит? Бесстрашной страшно обмануть Ласточкину даже в такой тупости. — Я бы...
Ты бы что?..
— Я бы была в ступоре. Разве отказаться — это не месть? Причем направленная на невиновных тоже. А согласиться... Разве мне можно? Наверное...
Наверное что?..
— Наверное, я бы спасла всех, кого могу, если бы мне сказали. И если бы я могла. А самой делать такой выбор...
Страшно?..
— Неправильно. Да и кто бы мне его дал сделать? И только мне? Наверное, пока я думала бы, кто-нибудь уже сделал бы за меня. Получается, мне нельзя давать такое? Только если сразу и сказать. Приказать. Повелеть.
Да и как такое вообще может оказаться перед тобой. Жизнь — не мультик. Всем на свете, целой планете будет что-то угрожать? Смешно думать о таком. Их может спасти один человек? В одиночку? Нелепо. Это будет школьница? Бред. Этой школьницей будет Оля Бесстрашная?
Ну разве что ради фамилии.
Вот Настя умница, она играет в телефон, а не донимает подруг тупыми вопросами. Еще и такими, из которых ничегошеньки и не следует и следовать не может, и ответы на которые бессмысленны. Еще бы про вагонетки спросила.
[nick] Бесстрашная[/nick][status]• XII •[/status][icon]https://forumupload.ru/uploads/001a/e7/0d/56/439664.png[/icon][sign]oh, if you judge us
we're all damned[/sign]
Отредактировано Лина (2025-06-06 09:34:52)
Вы здесь » СЕДОВ » Альтернатива » XX.XX.2018 пустые небеса