Едва ли можно сказать, что Ян Карпов сторонится людей. Сторонился бы - не толкал бы им торчево, прекрасно зная, что заинтересованные в таком приобретении смотрят на вещи несколько шире как в хорошем, так и в весьма пиздецовом смысле слова. Готовы чёрт знает на что в отношении себя - готовы и в отношении других. Люди вообще опасны, подчас опаснее одичавших собак с седовских окраин. И это Ян знал уже не только по своим покупателям, но и по себе самому. И пускай умеренно способный за себя постоять в не самой жёсткой драке Карпов не был ярым сторонником прямого насилия, справедливо считая подобное варварством, у него были все основания считать себя опасным. Подставить? Без проблем. Отравить? Легко. Спиздить что-от ценное? Скользко, но если очень надо - кто ж его остановит? Да чего уж там, есть целый список девчонок, каждая из которых могла бы уверенно подтвердить степень его опасности, если бы могла позволить себе открыть на тему Яна рот.

И всё же, Карпов не очень любит, когда к нему подходят незнакомые люди. Но это он стерпеть готов хотя бы даже ради прибыли. Всё просто: на него дают наводку доверенные ребята, регулярно с ним сотрудничающие, человек его находит, просит то, что нужно, даёт деньги, получает товар, и дело с концом. Обычно, правда, эти доверенные ребята должны предупреждать, что, дескать, подойдёт такой-то. Ну да всякое бывает.

Но вот чего Ян терпеть не может, так это прикосновений к себе посторонних. Исключением может быть разве что твёрдое пацанское рукопожатие, древний ритуал, уходящий корнями в древние времена дворовых пиздиловок, в которые впрягались ещё деды и прадеды. В остальном нужно обладать определённым уровнем доверия со стороны Яна, чтоб иметь право вообще к нему прикасаться.

Чушъялов таковым доверием не располагал. Но подошёл. Окликнул. И даже не стал дожидаться ответа. Ну, это сразу минус в карму, чувак. Так дела не делаются. Так дела только вызывают ряд неприятных и тревожных вопросов. По какому такому, мать его, вопросу деревенский без должного одобрения куда-то его потащил? Нахуя?

Однако, паниковать при первых же непонятках было не в привычке Карпова. Исходим из рационального. Руслан - деревня? Деревня. Деревня, залетевшая куковать в Софье. Стало быть, благополучием тут и не пахнет. Где не пахнет благополучием, там и тормозов ждать не приходится. Где нет тормозов, там и соображается либо туго, либо не в ту сторону. Допустим, это обычный сценарий, и Чушъялов просто не догадался оформить свой запрос как надо.

Отошли в сторонку.
- Руслан же, да? Не делаются так дела, Руслан. Чего-то надо - говори нормально, лады? Хуй с тобой. Чего хотел? Если ты от Шустрого, то расценки должен знать.

И всё же что-то подсказывает, что Руслан тут не за покурить, не за понюхать и не за сознание расширить. Обычно клиент смотрит на Карпова чуть-чуть снизу вверх, даже если выше ростом, и с нотками благоговейного трепета. По той простой причине, что найти в Седове барыгу сложно, найти честного барыгу куда сложнее и не только в Седове, а уж найти честного барыгу в стенах Софьи практически невозможно, если не знать, и Ян уже прочно занял это хлебное место. И это весьма выгодно, поскольку всерьёз причинить ему вред может решить только полный идиот - терять такой ценный выход на хороший отдых ни в чьих интересах.

А Чушъялову-то что надо?