Ход в бомбоубежище, оставшееся здесь, кажется, ещё со времён Второй Мировой, близнецы нашли уже на третий день пребывания в Софье. Неусидчивая парочка занялась обследованием территории интерната ещё в первый же день, двенадцатого числа. Но если в первые два дня они ограничились легко доступными локациями вроде столовой, бассейна и теплицы, а также отыскали несколько пустующих кабинетов и классов, где можно было проводить время наедине до вечернего отбоя, то сегодня Дырявые начали изучать запрещённые территории. Запретный плод - он ведь сладкий самый.

Среди таких мест, куда не пускали воспитанников, были и школьные подвалы. Наверняка там хранились ценные (относительно мировой революции) вещи и руководство не хотело, чтобы ушлая молодёжь подворовывала школьную собственность и продавала её где-то в городе. Поэтому у входа в подвальные помещения крутились охранники, мимо которых, как казалось с первого взгляда, и мышь не проскочит. Но мышь - это мышь, всего лишь существо с крошечными мозгами, способное наебать разве что тупого американского кота. Саня и Ксюша мышами не были. Они могли вести себя тише мыши, но что касается мозгов, то их у них было аж целых два - два больших человеческих мозга, - и они умели ими пораскинуть, когда хотели чего-то добиться.

Несколько часов незаметных наблюдений хватило, чтобы убедиться: подвалы вовсе не так хорошо охраняются, как может показаться со стороны. Во-первых, между обходами были почти что фиксированные паузы и не трудно было вычислить, когда настанет очередная брешь в дежурстве. Во-вторых, при смене охраны возникала ещё более долгая пауза, в течение которой никто не присматривал за дверью в подвал. В-третьих, входов туда оказалось больше одного, и за ними одновременно не присматривали. В общем, только ленивый или глупый не смог бы проникнуть внутрь, избежав встречи с охраной.

Но это всё так, лирическое отступление. Таскать школьное имущество близнецы не собирались - пусть другие этим занимаются, если хотят, а Дырченко не ворьё какое-нибудь. Куда интереснее оказалась сделанная Сашей находка в подвале - почти незаметный люк в полу. Саня бы мимо прошёл и не заметил, если бы специально не обшаривал всё внутри, светя себе фонариком. Ярко выраженная квадратная щель в полу привлекла его внимание, а подняв крышку люка, он обнаружил за ней лестницу вниз, в подземный тоннель. Это настолько пахло приключениями, что он чуть сам, в одиночку, не сунулся в подземку. Однако сумел сдержать первое любопытство и, выбравшись из подвала, рассказал сестре о находке. Вечером они пришли уже с явной целью: обследовать катакомбы под школой.

Всё говорило о том, что они не первые нашли этот лаз. Дверь люка легко поддавалась - значит, её часто открывали. Большого скопления пыли внутри не было, что тоже свидетельствовало о посещаемости тоннеля людьми. Здесь кто-то нередко бывал, и близнецы сошлись на том, что скорее всего это кто-то из воспитанников. Вряд ли охране или руководству школы было дело до катакомб, а для учеников это отличное место уединиться. Короче, стоило быть готовым к встрече с кем-то из старожилов, облюбовавших эти тоннели и сделавших их своим домом, и заранее готовить отмазу на случай, если к ним придерутся, мол, «что вы забыли на моей территории?» Да, был риск нарваться на неприятную встречу, но жажда приключений была сильнее.

Направление они выбрали наугад.

- Ты не боишься, что нас здесь запрут, как вчера в заброшке? - боязливо спросила Оксана, оглянувшись назад и посветив фонариком. Ей показалось, в темноте мелькнула чья-то тень. Но, наверное, показалось. Вторую ночь ей снились кошмары, и оттого в каждом шорохе мерещилась опасность, а в каждой тени виделся враг.
- Сюда часто ходят, - объяснил Саня отсутствие страхов. Ксюша в тревоге на него посмотрела. Ему-то кошмары не снились, чего ему бояться? - Да расслабься ты. Бомжей, гопников и наркош мы тут точно не встретим.
В железобетонном тоннеле с полуобвалившимся потолком даже тихие голоса звучали громко, усиленные гулким эхом, поэтому говорить приходилось шёпотом. Кромешная темнота, с которой не могли толком бороться слабые лампочки двух фонариков, и длинный подземный ход, уводящий в неизвестность, создавали зловещую атмосферу хоррора. Ксюша была храброй, но даже ей сейчас было реально страшно, оттого она шла по тоннелю, крепко обхватив руку брата.
- Знаешь, Ксанка... - Саша с улыбкой посмотрел на неё.
- Ну, чего?.. - она уже знала, что он будет над ней смеяться.
Саня наклонился и шепнул ей что-то на ушко, отчего Ксюша надула щёки и покраснела, тут же отпустив его руку, но затем обхватила пальцами уже просто его ладонь. Ей бы сейчас Сашкину храбрость. Даже стыдно бояться, когда не боится он.

- Может, не надо? - страхи продолжали одолевать девочку, и она неуверенно смотрела, как Дырокол с трудом прокручивает колесо, открывавшее дверь в бункер. Назначение этого хода уже не вызывало сомнений: подземное бомбоубежище. Давно отслужившее свой век.
- Помогла бы лучше. Туго идёт, - проворчал Саня, едва справляясь с колесом. Если эта штука и имела другое название, близнецы его не знали.
Ксюша со вздохом присоединилась к брату, и в четыре руки они быстро открыли массивную железную дверь, за которой оказалось собственно убежище.

- Кру-у-уто... - восхищённо выдохнул парень, обводя лучом фонарика то, что должно было служить обитателям бомбоубежища жилым помещением.
Ряды частично обвалившихся, полупустых пыльных полок с разной рухлядью и выглядевшими допотопными приборами и инструментами, агрегат непонятного назначения в углу, в другом углу потолок рухнул и образовался завал. Здесь у стены даже сохранилась двухъярусная кровать. Она была устлана потёртыми покрывалами, но выглядело это так, будто здесь жили или по крайней мере время от времени отдыхали.
- Здесь должен быть аварийный генератор, - сказал Саша, обводя фонариком стены в поисках выключателя. - Может, даже свет есть.
- Хорошо бы, - Ксюша поёжилась, но решилась подойти поближе к кровати. Она заметила, как в покрывале на верхнем ярусе блеснуло что-то белое под лучом света.

Любопытство кошку сгубило.

- Что там? - Дырокол, увидев, как сестра осмелела и подошла к кровати, и сам приблизился, обыскивая фонариком верхний ярус. Заметив блестевшее, он протянул руку и слегка потянул за край покрывала.
На пол под ноги близнецов что-то с глухим стуком упало и слегка прокатилось. Вздрогнув от неожиданности, Саня направил луч фонаря вниз, и оба увидели, что это...

...человеческий череп...

Человеческий, мать его, череп!

- Клац! - щёлкнул он челюстью и от этого движения шевельнулся.

К чести для близнецов, они даже не пискнули. Но оба застыли в шоке, устремив лучи фонарей на мерзкую черепушку. Первой отмерла Ксюша.
- Бля... ты как хочешь, а я валю нахер, - она попятилась к двери бункера.
- Фух, чёрт, напугал... - выдохнул Саня и присел перед черепом, осматривая его вблизи. - Спорим, он не настоящий? По-моему, это пластмасса.
Дырокол провёл пальцем по черепушке, затем постучал по ней костяшками, и оказавшийся неожиданно лёгким пластмассовый череп покатился по полу вдогонку за девочкой. Перед глазами Ксюши пронеслись сцены из ночного кошмара, где их с братом преследовали живые покойники.
- Блядь... - она не выдержала и резко развернулась. - Оставайся, если хочешь.

Оксана рванула к двери, остававшейся приоткрытой. Толкнула её, чтобы расширить проход. И услышала, как кто-то за дверью ойкнул, после чего что-то стукнуло об пол.

Ой. Это был не «ой»!

Ксюша подалась назад, невольно ойкнув от неожиданности, когда поняла, что кого-то задела дверью бункера. Да не просто задела, а судя по шуму удара и раздавшимся ругательствам, хорошо приложила. Не так, чтобы совсем хорошо. Не так, чтобы потом не было проблем ввиду недееспособности оных. А как раз с той силой, после которой проблемы рождаются.

Ещё и стук чего-то лёгкого, но твёрдого об пол намекал, что жертва несчастного случая выронила из рук какой-то предмет. И сначала Оксана предположила, что это мог быть фонарик. Не могла ведь девушка за дверью - а по голосу было ясно, что там не парень, - сунуться в школьные подземелья без источника освещения.

Девочка попятилась от двери к брату, сердце в груди испуганно замерло, а луч фонарика метнулся к открывшемуся проходу, чтобы высветить лицо пострадавшей. И когда в круглом проёме входа в бункер появилось девичье лицо, искажённое гримасой злобы, Ксюша аж дышать перестала. Сердце с гулким дребезгом хрупкой фарфоровой посуды покатилось куда-то в ноги, в район пяток.

Степлер!

Та, кого Оксана боялась как огня, больше всех в общаге, да и на территории школы. Кем стращали её другие девочки, с которыми удалось познакомиться и пообщаться. Та, кто, по их словам, легко могла отпиздить просто за то, что попалась под горячую руку, оказавшись рядом, когда Скобина в дурном настроении. В каком же настроении она могла быть после того, как получила дверью бункера? А ещё в её руке был телефон, который она походу только что с пола подняла. Глаза Ксюши в страхе расширились. Только этого ещё не хватало.

Саню Скрепкой не пугали. Хотя он слышал о ней и знал, что от неё лучше держаться подальше, если не хочешь проблем. По правде-то, он её и видел лишь мельком, но, когда луч его фонаря остановился на лице блондинистой фурии, парень её узнал. И это была причина напрячь плечи и сделать шаг вперёд, поближе к сестре, после чего ухватить Ксюшу за запястье в намерении затолкать за спину. Если Скрепка нападёт, пусть лучше он пострадает, а не сестра.

Мелькнула у Сани испуганная мысль, что они и вдвоём с Ксюхой могут не справиться с одной девчонкой. Такие черти сейчас плясали у той в глазах, будто она была буквально одержима бесами. Страшное зрелище, особенно когда единственными источниками света служат два слабых луча тонких карманных фонариков. Блядь, вот же угораздило!

Однако нападать Степлер не спешила, чем обнадёжила обоих близнецов. Несмотря на голос, больше похожий на рычание хищной кошки, которой нечаянно наступили на хвост (а как известно, за нечаянно бьют отчаянно), вместо того, чтобы сходу броситься в драку, она завела разговор.

Хотя это скорее потому, что их двое. Не решилась сразу въебать тому, кто дал ей дверью по морде и уронил телефон, потому что ебал оказалось двое. То ли притормозила и оценивала свои силы в драке с двумя, то ли просто растерялась, кому дать первому. Но ответ напрашивался: виноватой была Ксюша. На неё-то Алина и смотрела диким зверем, с которым не то что в пустом и тёмном подземелье страшно столкнуться, но и светлым днём посреди людной улицы. Такая не посмотрит на людей - вцепится и пером под рёбра. Её в колонию, а тебя поминай как звали.

Кстати, насчёт пера... Саша потянулся к карману за перочинным ножиком. Простой ножичек-раскладушка, ничуть не опасный в открытом бою, мог пригодиться в таких обстоятельствах. Его бы, как и все другие подозрительные предметы, похожие на оружие, отобрали при заселении в общагу, если б Саша не припрятал его заранее. А вообще он планировал обзавестись оружием посерьёзнее, но его ещё нужно поискать в городе и незаметно пронести на территорию интерната.

Ксюша наконец дёрнулась, так и не спрятавшись за брата, и избрала тактику признания собственной вины. Опустила взгляд и негромко ответила:
- И-извини, я не хотела. П-правда. Надеюсь, с телефоном всё в порядке? Это он упал? - тихий голос в тишине бункера звучал даже слишком громко, отчего девочка поёжилась. Как бы Скрепка не посчитала её тон вызывающим, но он таким не был.

Ножик Саня не спешил доставать. Сунул руку в карман спортивных штанов и ждал реакцию Скобиной на извинения сестры. Но решил добавить на свой страх и риск:
- Мы это... лучше пойдём.

Если она сейчас нападёт, то направить луч фонаря ей прямо в глаза, ослепив и дезориентировав, а затем достать нож и выкинуть лезвие. И понеслась.

Думать и планировать легко, а колени трясутся... И потом, двое с ножом против одной безоружной девчонки? Как-то это совсем не по-мужски.