Было сложно. Впрочем, как и всегда.

Уроки закончились, день тихонько клонился к вечеру. Хотя все занятия и прочие «важные» школьные мероприятия подошли к концу, на улице почти никого не было. Возможно из-за тяжёлых, свинцовых туч, которые грозили пролиться холодным, мерзким дождиком. Что поделать, дождливой осенью на улице делать было особенно нечего. Во всяком случае, интернатской малышне точно. Старшим на погоду было в принципе пофиг. Кому надо — пойдёт и в дождь, и в снег, и в град.

И хотя в целом, погода была довольно противной, Жене она нравилась. В последние месяцы всё больше и больше. Пасмурная погода приносила какое-то странное… умиротворение. Словно всё было именно так, как и должно быть. Прохладно, сыро и не очень ярко. Самое то.

Женя поглубже засунула руки в карманы куртки и глубоко вздохнула, облокотившись на ствол дерева, у которого стояла. С одной стороны была опустевшая школьная территория, усыпанная опавшей листвой и несколькими большими лужами, с другой был забор, за которым виднелась дорога и городские здания где-то там подальше. Там тоже особо никого не было. Вряд ли бы её кто увидел — тень у дерева была что надо, а Женя была не слишком приметной сама по себе.

Если всё пойдёт, как надо, её никто не побеспокоит ещё как минимум, час-полтора. Достаточно для того, чтобы осуществить задуманное.

Рука нащупывает в курточном кармане искомый предмет, после чего вытаскивает на свет божий пачку сигарет в блестящей прозрачной обёртке. Подгон от старших. Которым она собиралась воспользоваться. Но в тот момент, когда она собиралась взять сигарету, она замерла, смотря на чудо-палочки, которые нахваливали ребята постарше.

Вроде как… после них должно было быть лучше, верно?..

Зажечь, вдохнуть и выдохнуть… так, а чем зажигать? Зажигалки нет…

А, точно, спичками. Коробок с ними Женя достаёт из другого кармана.

Сигарету в зубы — как делают старшие — зажечь спичку об коробок, поджечь один конец сигареты. Сделать вдох…

И охренеть.

Женя зашлась сильным кашлем. Дым ударил в рот, в нос, в лёгкие, заставив выронить сигарету на землю. На вкус он был противным, даже больше, чем когда она просто проходило мимо курящих старшаков. Как вообще кому-то может такое нравится?!

И пока Женя судорожно пыталась восстановить дыхание, краем глаза она приметила какую-то тень. Быстро сунув руки в карман и всё ещё покхекивая, девочка поворачивается к ней… сталкиваясь лицом к лицу с…

- Пх- З-здрасьте, Александра Николаевна.

Ну пипец.

Отредактировано Спичка (2025-06-19 09:58:52)

Подпись автора

Вначале была небольшая паника, что было вполне логично — в конце концов, её за сигами спалил не абы кто, а учительница. За этим, как правило, следовали лекции, нотации и сношение мозгов, призванное наставить заблудшую девочку на истинный путь… но, как подсказывал опыт личных наблюдений Жени, такое работало примерно никогда. Человек просто шкерился по углам лучше, становился осторожнее и курил больше. Определённо назло. Рыжая приготовилась к длинному, мозговыносящему монологу… которого не последовало. Вместо этого, было извинение.

«Чего?»

Вслед за ним, со стороны Сашки последовал вопрос. Вроде бы, ничего такого, но эти два слова всколыхнули что-то в Жене. Что-то, что заставило её поднять взгляд и недоумевающе взглянуть на учительницу. Серьёзно? Ей не показалось?

Она хмурится.

«А вам какое до этого дело, а?!»

Хочется сказать Женьке, но слова словно застревают в горле. Она закашливается и вновь опускает взгляд. В груди тихонько защемило, а виски наполнились странной тяжестью – ей стало стыдно. В конце концов, Александра Николаевна ни в чём не виновата. Выплёскивать на неё бурлившую в ней злобу и обиду не хотелось.

Она ведь просто спросила, случилось ли что-то.

И суть в том, что да, «что-то» случилось. Правда, рыжая не была уверена в том, что ей стоит кому-то об этом рассказывать. Особенно учительнице.

Женя облокачивается о ствол дерева, взгляд полный мрачной задумчивости. Примерно с минуту они обе стоят в неловком молчании, которое разбавляет лишь редкая трель пролетавших мимо птичек, да лёгкий шелест ветра. Тучи, тем временем, сгущались сильнее и сильнее. Если раньше у кого-то и были какие-то сомнения насчёт того, будет ли сегодня дождь или нет, то при взгляде на эти чёрные облака они мигом бы улетучились. Но пока что до них долетали лишь мелкие, редкие капельки.

Предвестники настоящего ливня, не иначе.

- …даже не знаю, с чего начать. – тихо произнесла Женя. Достаточно, чтобы Сашка могла её услышать. В какой-то степени, она сдалась – держать в себе все эти мысли и переживания не было ни сил, ни желания. Правда, раньше, когда она «сдавалась», страдал чаще всего тот, кто неосторожно Женьку спровоцировал. Как не крути, насилие тоже является своего рода выходом. Не всегда правильным или действенным, но всё же рабочим. Но сейчас рыжая прибегла не к нему. – Много всего.

В голосе чувствуется усталость. Во взгляде карих глаз тоже. И хотя Женю переполняют сомнения по поводу того, стоит ли вообще что-либо говорить ей, она всё же, решает рискнуть. В конце концов, что она теряет? Ну, может, поведут к школьному психологу, или прочитают лекцию или ещё что-то… всё это можно перетерпеть и пережить.

- Я злюсь. – сделав глубокий вдох призналась Женя. – Много на что злюсь. На родителей, например. На одногодок и старшаков. На себя.

Она примечает упавшую на землю сигарету, после чего наступает на неё, раздавливая и втаптывая её в грязь.

- Думала, после них будет лучше. Ага, хрен там.

Отредактировано Спичка (2025-06-19 09:58:29)

Подпись автора

- Накопилось. – сказала девочка, заканчивая втаптывать остатки табачного изделия в мокрую от дождей землю. Скорее всего, если её не смоет водой и не смешает с грязью, её позже найдёт дворник и сметёт вместе с остальным мусором. Ничто не могло указать на то, что эту сигарету курила Женька. Ничто и никто, кроме Александры Николаевны, разумеется. Которая до сих пор не начала капать ей на мозги. Нет, она просто… стояла и смотрела. А ещё разговаривала с ней.

Никаких лекции и сношаний мозгов... Просто она была там, рядом с Женей, когда ей было хреново.

«Но если хочешь… Я могу выслушать.»

Странное ощущение, если честно.

Тем временем, дождь набирал силу. Стало накрапывать чаще и больше и из редкой мороси он грозился перерасти в полноценный ливень. Холодный, мокрый и сильный – таким дождь нравился Жене больше всего. Было меньше поводов выходить на улицу. А если ты оказался на улице… можно было распахнуть объятия ему навстречу.

Дождь, в конце концов, такая погода, которая смывает всё – и радость, и горечь, и злобу, и усталость. Величайший уравнитель во Вселенной!

Увы, с Женей любовь к дождю разделял практически никто. Но это было ничего. Меньше народу – больше кислороду, как говорится… в то же время, не очень хотелось, чтобы Александра Николаевна промокла из-за неё. В конце концов, взрослые не такие уж и крепкие, какими хотели казаться. И к тому же, зонтика с собой у неё не было.

- Пойдёмте отсюда, пока нас совсем не залило. – сказала рыжая, накинув на голову курточный капюшон. – А то вы промокнете и простудитесь.

***

К счастью, они перебежали к козырьку школьного входа раньше, чем дождь вошёл в полную силу. И теперь за буйством стихии они наблюдали из-под надёжной крыши, на высоте, где вода не достанет до их обуви. Было бы прекрасно, если бы они ещё и в само здание зашли, где было потеплее… но Женя не захотела. Лёгкий холод, в целом, ей был по душе. С ним, во всяком случае, было проще справиться, нежели с жарой.

А между тем, Женя начала рассказывать. Всё с самого начала. Про развод родителей, про проблемы матери, про болезнь отца и то, как она здесь оказалась.

- Знаете, когда я сюда приехала, мама сказала, что это ненадолго. – голос Жени был спокойным и ровным, словно она говорила не о себе, а о ком-то другом. Её взгляд был обращён к улице, нещадно заливаемой дождём, растущим лужам и размываемым дорожкам. – Пока она не решит проблемы с работой, пока отец не поправится… а я ведь ей верила.

Она тяжело вздыхает и опускает голову на сложенные на перилах руки.

- Созванивались почти каждые выходные. Она ведь знала, что мне тут не нравилось. Всё отнекивалась и отнекивалась, мол, «пока что я тебя не могу забрать – потерпи ещё немного». Я и терпела. Думала, что вот-вот скоро это всё кончится… А потом она стала звонить реже и реже… пока не перестала совсем.

Палец отбивает ритм дождя на локте. Девочка снова вздыхает, прежде чем продолжить.

- Так я поняла, что она мне со-вра-ла. - Она проговаривает последнее слово, произнося его медленно, чётко, чеканя каждый слог. Заостряя на нём внимание. Потому что оно было важным. – Весь первый год врала.

Она встала с перил, выпрямилась, засунула руки в карманы и повернулась к Сашке.

- Больше она не звонила. И я тоже перестала. Не хочу.

Подпись автора