Внешне почти безразличная, Рина ликует где-то в глубине души, когда делает первую затяжку. Именно так она и отвечает на предложение Скобиной: молча берет из ее рук косяк, ожидая увидеть на лице той хоть какое-то удивление, и даже разочаровывается, когда реакция не оправдывает ее ожиданий. Она прислоняется спиной к стене рядом с Алиной – расстояние достаточное, чтобы передать самокрутку, но при этом не касаться друг друга и держать какое-никакое личное пространство.

Рина вообще редко подпускает к себе людей и старается незаметно отходить, когда они оказываются слишком близко.

Еще Рина носит в каждой из своих сумочек жвачку, духи и освежитель для полости рта. Сейчас, правда, они ей вряд ли помогут. Но об этом Карина не думает. Как и ни о чем другом. Она слишком расслаблена (как никогда раньше, если быть честной), чтобы забивать голову ненужными мыслями.

Даже о том, что Скобина Алина, с которой она только что разделила косячок, – грязная шалава, одна из этих интернатских обитателей дна (почему-то это излишне пафосное определение Рине нравится), хорошая девочка из хорошей семьи Синицына Карина на время забывает. Трава их как-то уравнивает, отбрасывая привычные Рине мысленные рассуждения о том, что никто в Софье – ей не ровня, и что оказалась она здесь только из-за идиотской ошибки любимого папочки.

Из состояния легкого наркотического транса ее выводят реплики Алины – какие-то длинные на фоне всех предыдущих. Рина пытается прислушаться. Затем – сфокусироваться на уходящих в как-то подозрительно быстро сгустившуюся темноту девчонках, на которых машет головой Скобина.

– Рыжую не знаю, – отвечает она ей, пожимая плечами, – а белобрысая конченая какая-то. Из того, что слышала. – И тянется за сигой.

Ей не верится, что такие слова она наконец-то произносит вслух. Дышать как будто становится немного легче.

А на двух девок Карине плевать. Она впервые нарушает местный режим настолько бессовестно, и чувствует от этого не стыд, а какое-то странное удовольствие.

Обычно Карина посещает столовку строго по расписанию. Не то, чтобы ей здешняя еда так нравилась – скорее, наоборот, – но ее репутация требует соблюдения режима. Иногда – почти поминутно.

Вчера с вечера, однако, Рина решает пропустить завтрак и перекусить припрятанным в холодильнике у медсестры йогуртом, чтобы поспать подольше.

Ее грубо прерывают.

Ладно, на самом деле, не так уж и грубо. У учителей и прочего персонала она на хорошем счету. Не только потому, что всегда приветливая, вежливая и помогает всем вокруг, но и благодаря имени папеньки. Карина понимает, что относиться к ней с гонором многие попросту боятся. Ее это устраивает.

Не очень устраивает ее пробуждение в восемь утра вместо запланированных десяти. Подняться с жесткой постели, тем не менее, приходится: училка, чьего лица она спросонья не может толком разглядеть, говорит, что ее ждет товарищ полицейский. Срочно.

У нужного кабинета Рина оказывается уже минут через пятнадцать, кое-как успев умыться и привести себя в порядок. На то, чтобы сменить дурацкую пижамную футболку, времени у нее уже не хватает, и это добавляет очков в копилку раздражения по поводу испорченного утра.

Там же, под дверью, стоит и Скобина. Риночка немного натянуто улыбается ей дежурной улыбкой, кивая в ответ на приветствие. В голове же ее судорожно крутятся винтики размышлений: если Степлер тут, значит, дело не в бате. Дело в тех двоих, которых они видели под ночь, покуривая косяк. Дело в ее репутации.

И какое счастье, что она достаточно хороша, чтобы ей, если что, поверили.

Дверь в кабинет она открывает вполне уверенно, но тут же чуть не дергается от удивления. «Товарищ полицейский»-то – тот самый, что не так давно расспрашивал ее по поводу отца.

– Лейтенант Иванушкин, – приветливо, но вполне сдержанно улыбается ему Карина, присаживаясь за первую парту перед учительским столом. – Доброе утро. Извините, но... что случилось? – она включает привычный режим наивной дурочки, нервно комкая в руках край футболки. – Это ведь не из-за папы, да?..
[icon]https://funkyimg.com/i/39FZz.png[/icon]

Отредактировано Рина (2020-12-29 05:13:21)

Подпись автора

ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ
♡ temptation sweet as honey ♡
ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ

Иванушкин ходил вперед-назад, внимательно слушая рассказ двух девчонок, но не особо, правда, обращая внимание на поведение Скобиной и взгляд Синицыной. Единственное, что его интересовало сейчас – это как прищучить проворовавшуюся мразь. Можно было, конечно, сказать, что ему плевать на двух бедных пропавших детей, но... да, в принципе, да, так и было. Искать двух поганцев по всей области ему совершенно не хотелось, особенно учитывая, то, что судя по рассказам этих двоих, они просто свинтили куда подальше и вскорости объявятся. Или нет. В любом случае, они сами виноваты и теперь будут наказаны. Если не уже, конечно.

– Так, стоп, – резко сказал Саня, чуть ли не затыкая Карину, – я, конечно, понимаю, что сказал не тянуть кота за яйца, вот только... какого хера вы их стали выкручивать мне???

Иванушкин оперся обеими руками на учительский стол и исподлобья посмотрел сначала на Скобину, а потом на Синицыну. Какая, к черту, любовь, какое, нахрен, не спалось, что вообще за бред он здесь выслушал? Единственное, к чему нельзя было докопаться, так это к факту пропажи. Но об этом Саня прекрасно знал еще в отделении.

– Я здесь с вами что, в бирюльки играю?

Политкорректность так и перла из злого как черта Иванушкина. Мало того, что от основного дела отвлекают, так еще и...

– Чтобы ты, Скобина, и просто вышла постоять? Да на тебя папка в офисе с мою руку лежит! А ты, – Александр перевел взгляд на Карину, – хватит тут театр одного актера устраивать! Четко и по делу – для чего вышли, что вообще делали так поздно не в комнатах и... что употребляли?

Тут Иванушкин осекся и понял, что вектор расследования немного покосился – в конце концов, ему не нужно было знать, долбят ли эти две малолетки или нет, его интересовало, как пропали Биба и Боба.

В любом случае, нельзя было показывать слабину – пара лишних подробностей о воспитанницах Софьи не повредит. Отвернувшись от собеседниц, Иванушкин достал пачку «Seven Stars» и вытащил сигарету. Пара секунд, чирк зажигалкой, и учительскую наполнил дым. Саня, конечно, понимал, что ему может прилететь втык от преподов, но ему нужно было немного подумать и сопоставить все в голове, а без сигареты это было сделать гораздо сложнее.

Значит так, самое первое, что необходимо сделать, – это полноценно закончить с этой сладкой парочкой. Необходимо выведать у них все, что можно, вплоть до цвета трусов пропавших. Второе – пройтись по их следам. Вряд ли он найдет что-то особенное, да еще и без специально обученных людей, но вдруг пара зацепок да попадется. Третье – переговорить с преподами. Вполне возможно, что те могут указать на возможные причины, а также атмосферу, которая царила вокруг этих двоих в последнее время. И, наконец, четвертое – еще один разговор с Синицыной, но уже в чуть более приватной обстановке. Как минимум, без Скобиной. В конце концов, в последнюю их встречу она намекала на то, что может рассказать что-то интересное... Так, стоп. Какого черта он вообще думает о совершенно другом деле прямо сейчас?

– Все, пора отдыхать, явно... – пробормотал себе под нос Саня и, наконец развернувшись лицом к девочкам, смерил их взглядом, сел на место, откинувшись на спинку, и глубоко затянулся.

Да уж, а он-то думал, что в Седове будет спокойно. Нет, конечно, так оно и было... недели три. Иванушкин даже не думал, что будет так скучать по бесполезному кукованию в отделении.

– Ладно, что-то я немного завелся, – чуть более расслабленно сказал Александр и, положив на стол все ту же пачку сигарет, ухмыльнулся. – Будете?

Подпись автора

фокус с исчезновением ⇨

– Н-но мы!.. – восклицает Карина, в испуганном изумлении, когда лейтенант засыпает их вопросами, но оказывается перебита Степлером.

Она пытается глубоко вдохнуть пыльный, пропитанный запахом мела и старых парт воздух, но дыхание резко спирает, и получается все до чертиков глупо: словно рыба, Рина безмолвно распахивает рот несколько раз подряд, но осекается, по-идиотски хлопая глазами.

Она чувствует себя странно. Внутри нее, будто в стальной клетке, бьются полярные эмоции: гнев по отношению к суке Скобиной, которая сдает и тянет ее следом за собой; совершенно закономерный страх (даже ужас) быть раскрытой перед преподавательским составом и всеми остальными наивными идиотами, перед которыми она играет в пример для подражания... нервный жаркий трепет, который Рина пока даже самой себе объяснить не может.

Смотрите, смотрите, какая я на самом деле! Я вас разочаровала?! Вы меня презираете?! Посмотрите на меня!
Ну посмотрите же!

Внешне же она остается почти безразличной. Если смотреть поверх парты. Под ней – руки, железной хваткой вцепившиеся в край футболки. Теперь – не просто для того, чтобы произвести впечатление волнующейся простушки. Теперь – взаправду.

Ее маска дает легкую трещину, когда Скобина опускается на стул рядом. Рина переводит взгляд, из нагловатого превратившийся в неопределенно сверкающий, на сигарету, лежащую перед ней. Не предложенную, а данную с призывом к действию.

На эту сигарету она смотрит так, словно пытается подпалить ее искрами из глаз. «Пирокинез», – не к месту всплывает в хорошенькой головке умной девочки не менее умное слово, отодвигая дилемму: продолжать разыгрывать цирк или сделать шаг к исполнению потаённой мечты.

Ответ находится в тот же момент, когда на ее плечо ложится рука Алины.

Рина цепляет наманикюренными ноготками сигарету, выдыхая и расслабленно улыбаясь уголками губ, и поджигает ее от сигареты Скобиной.

– Блин, лейтенант, вы правда думаете, что мне есть, что еще сказать? – она наконец-то затягивается, ощущая, как от едкого дыма дышать становится легче. – Я похожа на человека, который может общаться с кем-то из, – последнее слово она почти выплевывает, не скрывая презрения, – этих? Бибу и Бобу мы со Скобиной по случайному стечению обстоятельств заметили, плечами пожали и разошлись, как докурили. Мы с ней даже не разговаривали ни разу до этого случая.

Ее глаза на автомате скользят следом за взглядом Степлера. Не то, чтобы интересно – просто непривычно видеть ее такой внезапно поникшей. С места Карины происходящего за окном почти не разглядеть, только кусок крыши машины скорой виднеется, но она пожимает плечами и отворачивается. Почему ей должно быть не все равно? Играть в праведницу сейчас нет смысла.

– Еще вопросы? – милейше улыбается Рина Иванушкину и делает вторую затяжку.[icon]https://funkyimg.com/i/39FZz.png[/icon]

Отредактировано Рина (2021-01-22 04:10:02)

Подпись автора

ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ
♡ temptation sweet as honey ♡
ᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠᅠ